Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
     Я хотел бы сегодня обратить ваше внимание на два отрывка из апостола Павла. В одном месте (Рим 10:17,14) он говорит, что вера приходит от слышания, а слышание – от проповеди слова Божия. И кто мог бы услышать без проповедующего?
     А в другом месте он говорит, что вера, которую мы провозглашаем, не от людей, а от Бога, и что сам он, Павел, принял ее и научился ей не от людей, но через откровение Самого Бога (Гал 1:12).
     Каким же образом эти слова относятся к нам? Не противоречат ли эти изречения одно другому? Может быть, первое – слышание – случается в жизни каждого из нас, а второе – откровение Божие – должно бы осуществиться в жизни всех нас?
     Мы не находим Спасителя и не обнаруживаем Евангелия, если оно не возвещается, не проповедуется, если весть о нем не дойдет до нас. Но провозглашения как такового недостаточно; недостаточно нам услышать слово, в котором больше смысла и мудрости, чем в прежнем нашем неверии или неведении. Слово дошло до нас тогда, когда оно проникло в наши тайники, когда оно стало светом для нашего ума, когда сердце загорелось этим словом, и мы вдохновились жить согласно с этим словом, от кого-то услышанным.
     И в этом смысле наша вера во Христа, в Евангелие – не мировоззрение; это жизнь, открывшаяся перед нами, это новая интенсивность, новая глубина жизни. И если это не так, то мы не ученики, мы только слышатели; потому что быть учеником значит услышать весть, воспринять ее и жить согласно этому благовестию; не как по указке и по приказу извне, а как если бы нам открылось новое понимание; и вот исходя из этого понимания, ставшего теперь личным, опытным убеждением, мы должны жить.
     И тогда сказанное Павлом о вере – что он научился ей не от людей, а от Бога – можно отнести и к нам, потому что слово, прозвучавшее и достигшее до нас через посредство людей, стало для нас полнотой жизни, которая только в Боге и от Бога.
     И Павел говорил о своей проповеди и проповеди других Апостолов именно в этом смысле: что они благовествуют Евангелие не от человеческого разума, не от философских мудрствований, но откровением силы Божией, могущей обновить человека.
     Прямое отношение к нам этих отрывков кажется мне очевидным. Прежде всего, если мы собрались здесь – значит, мы услышали это слово, прочитали его, и оно достигло нас в какую-то меру; но вот – в какую меру? Сделало ли оно нас такими людьми, которых можно назвать христовыми? Можем ли мы сказать, что мы – ученики, т. е. люди, которые всей энергией, всем умом и сердцем, всей волей стараются подражать своему Наставнику? Он сказал нам: Образ, пример Я даю вам, чтобы вы ему следовали... Пример Он дал, – следуем ли мы за Ним? Или же, идя, останавливаемся, когда находим следование Христу слишком требовательным, когда оно становится проблемой, когда жизнь Христа, личность Христа, учение Христа ставят под вопрос, осуждают наш образ жизни?
     И вот, только если мы сами превратились в благую весть, мы можем сказать, что слово дошло до нас. Оно дошло до нас, если мы стали такими учениками Христа, что, глядя на нас, люди бывают озадачены, встрепенутся и начнут ставить под вопрос самих себя, обнаружив: тут какие-то люди, мужчины и женщины, которые ни на кого другого не похожи, – не потому, что они мыслят по-иному, а потому, что они стали иными.
     Нам надо задуматься: где мы стоим по отношению к этим двум изречениям? Может, слово, возвещенное нашему слуху, не достигло нас даже умственно, и мы отмахнулись от него как от бессмыслицы, или же нашли, что оно слишком жестоко или перечит нашим желаниям? Но даже если мы можем сказать: Да, я хочу быть учеником, – как далеко мы пошли в стремлении сообразовать свою жизнь с жизнью Христа, отбросить то, что с Ним несовместимо, стать людьми, в которых наш ближний может узнать икону Христову?
     Сегодня мы вспоминаем Седьмой Вселенский Собор, который провозгласил почитание икон. Но недостаточно почитать рукописный образ; недостаточно даже перенести почитание и поклонение на Того, на Ту, на тех, кто изображен на иконе. Мы сами должны стать живыми образами Воплощенного Бога, со всей непостижимой глубиной и широтой того, что это означает.
     Будем же молиться изо дня в день, чтобы Бог нам дал мужество стать тем, чем мы призваны быть: христианами, народом Христовым! И да будет благословение Господне на вас, Того благодатием и человеколюбием, всегда, ныне и присно и во веки веков. Аминь!

22 ноября 1987 г.

Предыдущая глава  | СОДЕРЖАНИЕ | Следующая глава